Это было или небыло в себирских краях
   Шёл пацан с охоты как-то домой
   Вдруг волчёнка он увидел в предорожных кустах
   Рядом с матерью, волчицей седой.
   
   Тот скулил и дёргал матери пустые соски
   А под ней кипела кровью земля
   Взял пацан его из непокорной тайги,
   У него теперь другая семья.
   
   Целый год его лечил, а вернее её,
   Попалам всё что имел с ней делил.
   Сколько волка не корми, Возьмёт природа своё,
   И весной её он в лес отпустил.
   
   Шёл ему тогда всего-лишь девятнадцатый год,
   Небо синью отражалось в глазах.
   Он бежал, а над ущельем душу рвал пулемёт,
   И сошлись лоб в лоб господь и алах.
   
   Духи шли, и добивали его лучших друзей,
   Ждал когда дойдёт черёд донего.
   Словно резали под горло молодых лебедей,
   Он увидел над собою её.
   
   И подумал, смерть пришла раньше чем ожидал,
   На каких-нибудь пятнадцать шагов.
   Он примерно представлял её зверинный оскал,
   Острые как штык ножи от клыков.
   
   Маме он сказал – прости, А девчёнке – прощай,
   И душою провалился во мглу.
   А волчица потащила то-ли в ад, то-ли в рай
   Его тело по камням в заставу.
   
   Сколько времяни прошло, теперь не скажет никто
   Всё мелькало перед ним как в бреду.
   Она звёздными ночами согревала его
   Рядом с ним ложилась спать на снегу.
   
   Он отчётливо услышал вдалеке гул брони
   И вертушек барабанную дробь.
   Еле слышно прохрипел волчице – это свои
   И как мать поцеловал её в лоб.
   
   От Афгана он дальше прошагал всю Чечню
   И вернулся в край родной наконец.
   Схоронил он дома батю, и маманю свою
   С другом девушка ушла подвенец.
   
   Поселился возле леса, в самой крайней избе
   Говорили люди, что в тот-же год.
   Одинокая волчица появилась в тайге,
   Как учуяла самца своего.
   
   Его именем гордился показательный полк
   Зря тайгу чесал отряд ягерей
   Он исчез, но знаю я, что ушёл старый волк
   С одинокою волчицей своей.