Я люблю этот бедный вертеп,
   это скопище наглых эстетов
   и владельцев ножей и кастетов,
   и парламентской придури рэп.
   
   Я сбежал с молодежных собраний,
   с целины и армейской муштры.
   И фуфло журналистских сказаний
   не проникло в мои конуры.
   
   Я любил это хамство и мрак,
   эти улицы пьяных рабочих
   и героев войны у обочин,
   и кровавый замученный стяг.
   
   Я любил первомайские лица,
   идиотских восторгов накал,
   когда мог под вождями напиться
   тот, кто брал и не брал интеграл.
   
   Я живу на земле, где ублюдки
   нами правят и в уши поют,
   где невиннее всех проститутки,
   вожделенны кулак или кнут.
   
   Я и сам, как убийца угрюмый,
   спрятав маленький ножик в карман,
   поутру начинаю из рюмок,
   а к полночи глотаю стакан.
   
   А во сне чиноправные морды
   обещают прогресс и уют,
   прибивают на сердце мне орден
   и слова о свободе поют.
   
   А проснусь, и заплеванный Питер
   принимает меня, как бомжа.
   И плетусь я, засунутый в свитер,
   без любви, без Страны, без гроша.
   
   О, Господи, что там в Гад Буке
   начертал ты в холодной мечте?
   И зачем нам опять эти муки -
   Эгалите, Фратерите и Либерте?