Ты будешь алкоголиком, а я буду святой,
   И в крестиках, и коликах, и в песне, да не той,
   Ты будешь наркоманом, а я буду гитаной,
   До полусмерти пьяной незванной красотой.
   
   Я буду одеваться в сияющие дни,
   Спасать цивилизации над пропастью в тени,
   Ты будешь на аркане тянуть струну колками -
   Мой блюз не выйдет сбацать, как ни приструни.
   
   Ведь под любым конвоем останусь я живой,
   В душе моей душица, в макушке зверобой,
   И в теле на прицеле всё мелют карусели,
   Я конфетти в хлопушке, зачем мне постовой?
   
   Я буду улыбаться, идя на эшафот,
   Ведь я такая цаца, что плачет Ланцелот,
   А ты будешь с силками травить меня волками,
   Но небо с синяками всегда меня поймёт.
   
   Всё быть должно иначе, любить - не значит есть,
   Палач получит сдачи за кройку и отрез,
   Не надо в мясорубку засовывать голубку -
   Она на зубках плачет, в желудке клуб без мест.
   
   Ты сам себя запарил, сам от себя устал,
   Ловя меня в Самарре, таща на пьедестал,
   Ты сам себе оратор, мудрец и терминатор,
   Но мне ты не куратор, и я не твой вассал.
   
   Люби меня без смысла, корысти и ума,
   Так близко эти выси, что я боюсь сама,
   А песенка на воле - не та, что на приколе,
   Свободу бандеролью не принесут в дома,
   А песенка на воле - не та, что на приколе,
   И Олю бандеролью не принесут в дома!